Тринадцать часов - Страница 1

К оглавлению

1

05.36–07.00

1

В пять тридцать шесть утра вверх по крутому склону Львиной головы взбежала девушка. Под ее ногами громко хрустит гравий, которым усыпана пешеходная дорожка.

Бегунья отчетливо видна на фоне горы; яркие солнечные лучи подсвечивают ее, как прожекторы. Само воплощение беззаботной грации! Темная коса подскакивает на бегу и бьет по небольшому рюкзачку. На ней джинсовые шорты и светло-голубая футболка, оттеняющая очень загорелую шею. Ноги длинные, стройные. Девушка бежит быстро, ритмично, красиво. Типичная молодая спортсменка — крепкая, здоровая, решительная.

Девушка на миг останавливается, оборачивается через левое плечо, и тогда иллюзия развеивается, на ее лице застыл страх. Она не любуется восхитительным видом Кейптауна в лучах восходящего солнца. Она испуганно обшаривает взглядом густые заросли, по-местному фейнбос, и вздрагивает от малейшего шороха. Ее преследователи близко, но она не знает, где они. Девушка выбилась из сил, испытала страшное потрясение. Ей грозит опасность… Она снова пускается бежать. Ноги стерты, в груди жжет, но она несется вперед. Она вымоталась после бессонной ночи и не знает, где спрятаться. Незнакомый город, чужая страна на краю света…

Впереди развилка. Девушка инстинктивно выбирает правую тропинку, которая ведет наверх, к скалистому взлобью Львиной головы. Думать некогда. Сейчас все равно ничего не изобретешь. Она бежит без оглядки. Согнутые в локтях руки движутся ритмично — как поршни, толкающие ее вперед.


Инспектор уголовного розыска Бенни Гриссел спал.

Ему снилось, что он ведет огромный бензовоз. Дорога на автомагистрали между Пэроу и Платтеклофом идет под гору. Он так гонит, что машина не слушается его…

Услышав громкое верещание мобильника, Бенни Гриссел с облегчением вернулся из сна в явь. Разлепил веки, глянул на циферблат радиочасов. Пять тридцать семь утра.

Тут же забыв неприятный сон, он сбросил ноги на пол. Секунду посидел без движения на краю кровати — как человек, собравшийся броситься с обрыва в пропасть. Потом встал и, спотыкаясь, вышел из спальни. По деревянной лестнице спустился вниз, на первый этаж. Мобильник он вчера вечером оставил в гостиной. На голове инспектора дыбились нечесаные патлы. Давно пора стричься! Кроме выцветших спортивных трусов, на инспекторе ничего не было. В голове вертелась одна-единственная мысль: звонок в такую рань не предвещает ничего хорошего.

На экране высветился незнакомый номер.

— Гриссел… — прохрипел инспектор спросонья.

— Привет, Бенни, это Вуси. Извини, что разбудил.

Вуси? Кто такой Вуси? Ах да… Гриссел постарался сосредоточиться, хотя мысли путались.

— Ничего страшного.

— У нас… труп.

— Где?

— На Лонг-стрит. Лютеранская церковь Святого Мартина.

— Что, прямо в церкви?!

— Нет, она лежит снаружи.

— Скоро буду.

Нажав отбой, Гриссел пробежал рукой по волосам.

Инспектор Вусумузи Ндабени сказал «она».

Возможно, просто бездомная. В Кейптауне таких называют берги. Очередная бродяжка перепила или умерла от передоза.

Гриссел положил мобильник рядом со своим недавно купленным подержанным ноутбуком.

Еще не проснувшись как следует, он неловко повернулся и ударился ногой о переднее колесо велосипеда, прислоненного к старенькому дивану. Успел подхватить велосипед до того, как тот завалится на пол. Потом поднялся наверх, в спальню. Велосипед пробил брешь в его скромном бюджете, но о финансовых затруднениях сейчас даже думать не хотелось.

В спальне Гриссел снял трусы. Специфический запах напомнил о том, что случилось ночью. Ах ты!..

Он совершил тяжкий грех. Изменил жене.

Спать совсем расхотелось.

И что на него вчера нашло?

Размахнувшись, он изо всех сил швырнул трусы на кровать, как будто они были в чем-то виноваты, и зашагал в туалет. Сердито откинул крышку унитаза, прицелился и дал струю.


Гравий кончился; бегунья оказалась на асфальтированной дорожке. Метрах в ста впереди увидела женщину с собакой. Девушка зашевелила губами, повторяя одни и те же два слова, но горло пересохло, и ее не было слышно. Она подбежала ближе. Пес крупный, родезийский риджбек. Хозяйке на вид лет шестьдесят, белая, в большой розовой широкополой шляпе, с тростью, с сумочкой на плече.

Пес забеспокоился. Наверное, унюхал исходящий от нее запах страха. Собаки такое чуют. Кроссовки звонко шлепали по асфальту. Девушка остановилась в трех метрах от собаки и ее хозяйки.

— Помогите мне, — задыхаясь, произнесла девушка с сильным акцентом.

— Что случилось? — В глазах женщины затеплилось сочувствие, но на всякий случай она отступила на шаг. Пес зарычал и натянул поводок, стремясь подобраться к незнакомке поближе.

— Меня хотят убить!

Хозяйка пса встревожено огляделась по сторонам:

— Кто? Здесь никого нет.

Девушка обернулась через плечо:

— Они уже близко!

Окинув быстрым взглядом пса и его хозяйку, девушка поняла, что они ее преследователям не помеха. Во всяком случае, здесь, в безлюдном месте, на склоне горы. Женщина и собака их не остановят, только сами окажутся в опасности.

— Вызовите полицию. Пожалуйста! Вызовите полицию! — крикнула она, срываясь с места. Каждый шаг давался ей с трудом: измученный организм требовал отдыха.

Пес рванулся было за ней и один раз гавкнул. Хозяйка натянула поводок.

— А в чем дело?

— Прошу вас, — сказала девушка, переходя с бега на быстрый шаг и с трудом двигаясь по направлению к Столовой горе. — Вызовите полицию, и все!

1